Здесь все знакомо и любимо

Детство Антонины Васильевны Губановой пришлось на  пятидесятые-шестидесятые годы прошлого века. Родилась и выросла она в д. Денисово сельского поселения Никольское. Деревня  расположена на берегу реки Медведицы, места в округе красивейшие. У селения богатое историческое прошлое. До революции оно  принадлежало  помещику  Н.В. Зиновьеву, в 1917 году в нем проживало 482 человека. После оно  стало административным центром Мохнецкого сельского совета, в который входили села Мохнецы и Запетрики, деревня Тюрево-Ловцово. В 1929 г. часть крестьян организовала сельскохозяйственную артель «Активист». Первым председателем избрали Алексея Губанова, который в кампанию по раскулачиванию подвергся раскулачиванию и выселению. В 1934 году в Денисово 69 хозяйств, проживали 470 человек, работали маслобойка, валялка, 2 кузницы. Дети учились в школе I ступени, открытой в деревне. В войну деревня наполнилась беженцами из Твери и оккупированных районов  нашей области. На Великой Отечественной войне погибли 26 местных жителей. В 1949 г. колхоз расширился за счет присоединения Слободихи и Тюрево-Ловцово, позднее вошел в укрупненный колхоз «Заветы Ильича»,  в 1965  году он был преобразован в совхоз «Тучевский».

«Во времена моего детства родная деревня была многолюдной и многодетной, – вспоминает Антонина Губанова.

– Мы учились в начальной школе, которая стояла на нашей улице, здание это и теперь живо, правда там уже давно не учатся дети, сейчас оно в личной собственности. Как сейчас помню два класса с партами, большой коридор. Звонок на занятия  подавали колокольчиком. Домашние уроки старались готовить пока на улице светло, а если не успевали, то вечером учили при керосиновой лампе. Электричества в деревне тогда еще не было. Вспоминаю  свою первую учительницу  Марию Николаевну Громову. Была она  добрая, справедливая, в меру строгая к нам,  своим ученикам. Помню такой случай: папа мой был бригадиром, у него хранился ключ от правления, мы вместе с учительницей там слушали радиолинейку или передачу какую-то важную. После этого Мария Николаевна закрыла здание на замок и попросила меня отнести ключ папе. Мне не захотелось отрываться от одноклассников, я чуть приотстала, а потом догнала ребят. Куда ключ у меня делся – сама не знаю, потеряла!  Папа меня отругал и забыл, а учительница долго помнила мой проступок. И я надолго запомнила, что нужно старших слушаться. После  четвертого класса мы перешли учиться в Бобровскую школу. Боброво расположено на другом берегу Медведицы. Весной, чтобы мы могли добраться в школу, через реку устанавливали лавы, не раз случалось, что дети падали в воду, добираясь на занятия. Это мы воспринимали как  приключение!  А во время разлива бывало, пока вода в берега не войдет, и на лодках переправляли детей  в школу. Со мной учились Оля Басова, Валя Федорова, Оля Храброва, Толя Емельянов, Тоня Самодурова, Вера Мухина и Нина Бухтарева из Бережка, Зоя Волкова из Гришутина.  На пришкольном участке выращивали овощи, помогали совхозу «Тучевский»: и картошку копали, и лен поднимали. За школой на площадке играли в волейбол, зимой катались на лыжах. Ездили на соревнования в Рамешки, ходили в походы с палатками на исток реки. На День рождения пионерии в мае всегда организовывали огромный костер, пели песни, играли.

Мой отец, Василий Иванович Губанов, участник Великой Отечественной войны, долго был бригадиром в колхозе. У нашего дома по утрам собирались колхозники и он ставил их на работу. Мама, Мария Васильевна, сначала трудилась в Боброве  в трикотажной артели, а потом – почтальоном. Почтовое отделение располагалось в деревне Могилки. Мама разносила газеты, журналы, письма и открытки. Корреспонденции набиралось много – две  тяжелые сумки. И участок у нее был большой: Тюрево, Мохнецы, Боброво, Денисово. Я ей  помогала во время каникул и на работе, и дома. Пасла корову, грядки полола, дома порядок наводила. Сено готовили семьей почти все лето. Пока поменьше была, я от лошади слепней отгоняла, а когда подросла – и  ворошила, и копны ставила. Летом всегда работы много. Но и отдыхать успевали. Любили с подружками на речку бегать. Какое удовольствие – окунуться в прохладную воду Медведицы в жаркий день! Привозили в деревню и кино, показывали в правлении, с концертами приезжали артисты из Рамешек.

В деревне раньше имелся свой магазин, работала там тетя Нюша Мартынова, а потом Валентина Белякова. Отдельно у реки стояла керосинка –  это небольшая лавка, в которой продавали керосин, который использовали и в лампу, и в керогаз.

Электричество появилось в Денисове году в 1960-61. Сначала в Боброве свет провели. Помню, как женщины шутили, что  в доме от лампочки теперь такой яркий свет, что вся пыль-грязь видна. Потом и в Денисово электричество провели. Все были рады. У нас одних из первых  в деревне появился телевизор. Смотреть передачи собирались все соседи.  Расставляли в передней  лавки, стулья, табуретки, а кому не хватало места, садились прямо на пол».

После окончания Бобровской восьмилетней  школы Антонина Губанова училась в училище в Твери, потом и работала в городе. Связь с деревней не теряла, приезжала к родителям на выходные и в отпуск. А одиннадцать лет назад совсем вернулась в родное Денисово, чтобы ухаживать за старенькой мамой. Одна та уже не справлялась. Сейчас мамы уже нет, Антонина осталась жить в родном доме в деревне. Летом здесь кипит жизнь. Звучит детский смех на улице, звенят велосипедные звонки. Почти в каждом доме  по вечерам зажигается свет, во дворах и огородах работают или отдыхают люди. На зиму остаются жители лишь в десяти домах. Магазина в деревне нет, но регулярно приезжают автолавки, все местные жители знают расписание автомагазина и собираются в центре деревни, чтобы сделать покупки. Зимой дорогу регулярно чистят, проехать можно на любой машине в любое время года. Жаль только, что общественный транспорт сюда не ходит. Чтобы съездить по делам в Никольское или Рамешки, нужно договариваться с соседями, искать частника. Места здесь тихие и красивые, из окошка Антонина Васильевна не раз наблюдала лис и зайцев. Зимой на белом снегу рыжая шубка лисиц видна издалека. А от зайцев приходится беречь посаженные в саду деревья.

Здесь, в деревне Денисово, все ей знакомо и все любимо.

Н.ОСИПОВА

 

 

 

Еще до войны…

Сегодня мы печатаем воспоминания Марии Николаевны Гуркиной из деревни Шеломец сельского поселения Никольское.

Тридцатые годы

Еще до войны в деревне Григорово Тучевского сельского совета народу было много, более ста  жителей в сорока пяти домах. Отдельно, за ручьем, находился хутор Дубровка, на котором построили пять домов. В сороковые годы в деревне был свой магазин, начальная школа и детский сад, овечья ферма и конюшня. Григорово – это карельская деревня. Дома, в магазине, на улице  все говорили на родном языке, даже детям в школе  преподавали уроки на карельском.

В семье Пискуновых подрастали четверо детей: Мария, Николай, Елизавета и Антонина. Глава семьи, Николай Иванович, занимал должность председателя колхоза, а его жена, Александра Михайловна, числилась рядовой. Жили хорошо, дружно. Помогали бабушка и дедушка Юрасовы,  они жили отдельно, но недалеко.

В деревне  в те далекие годы стояли крепкие дома, вдоль улицы росли ветлины и березы. В каждой  семье было большое  хозяйство. Деревня располагалась вдали от многих  дорог, самый ближний путь был до Язвицы, три километра, а до Никольского – пять. Через эту местность проходила дорога на деревню Моляково и село Застолбье. (далее…)

Воспоминания детства зовут и манят…

Прошлое  нельзя изменить, переделать, исправить. И  как известно, история не имеет сослагательного наклонения.

Деревня моего детства – это часть жизни, которую бережно хранит моя память. Ее можно рассказать, вспоминая самые яркие моменты или те картинки, которые встают перед глазами…

Стадо животных в селе Замытье было большим: несколько ферм, почти в каждом доме имелись коровы или козы, отдельный разговор можно вести об овцах. Мы приезжали на лето к бабушкам и вместе с ними ходили встречать стадо. Подходили к прогону, который шел к дальней ферме. Народу собиралось много. Бабушки прятали лакомство для животных – хлеб – в своих фартуках, а в руках держали хворостинки. Вот где обсуждались последние новости. А мы, дети, бегали по теплой серой пыли и вглядывались вдаль: когда же пойдут домой буренки? Можно сказать, что для нас это был своеобразный ритуал: встречать корову или козу и сопровождать до дома, а для деревенских ребят считалось обязанностью. Пока ждали животных, бегали, играли, смеялись – одним словом,  были счастливы. Лето! Деревня! Свобода! Это воспоминание прошлого века…

Нет теперь в Замытье большого стада, да и маленького тоже. Не знаю, сколько имеется коров на всю округу.

9 июля, в день Тихвинской иконы Божьей Матери, старенькая бабушка давала мне в руку бидончик и отправляла на родник, что за селом. Любили «замыцские цаевники цаек попить». Я заходила за подружкой, и мы шли за водой. Чтобы попасть на источник, мы пробирались по заросшей тропинке. Вода в роднике текла тонкой струйкой, и  черпали ее кружкой. Мы подходили к месту, набирали воду, переводили дух   и отправлялись назад. Знали: стареньким бабушкам отказывать нельзя, они нас ждут дома с водой. А рядом с заросшим родником цвели белые и фиолетовые фиалки, источая тонкий аромат. Для нас это была награда – собрать небольшой букет полевых цветов.

Этот родник в советские годы так и оставался в заброшенном виде. А два года назад он начал преображаться. Теперь его не узнать! Ничего от старого места не осталось. Постарались работники администрации сельского поселения Высоково и Г.В. Спажев! Теперь любой подросток с удовольствием выполнит просьбу пожилого человека.

DSC03576.JPG

(далее…)