Солдатская память
Память – единственный в жизни рай, из которого нас уже никто не изгонит.
Бывают периоды в жизни, которые запоминаются фрагментами, а некоторые и совсем забываются. А есть дни, события которых цепко держатся в моей памяти вот уже семьдесят лет. Такой день – 23 августа 1942 года, он как заноза в моем сердце. Тогда фашистская авиация нанесла массированный удар по городу Сталинграду. Бомбили без разбора, не обращая внимания на флаги с Красными крестами на городских зданиях. Противник этим самым пытался посеять панику среди населения, дезорганизовать армию и очистить себе выход к реке Волга.
Город, протянувшийся на десятки километров вдоль реки, пылал как гигантский костер, высоко в небо поднимались черные клубы дыма, день был похож на ночь. От высокой температуры плавился асфальт и солдатские сапоги прилипали к нему. От смога и запаха гари было трудно дышать. От вида руин и пожарища больно сжималось сердце, можно было подумать, что ты оказался в кромешном аду.
В этих условиях зенитная артиллерия была малоэффективна. Фашистским бомбардировщикам удалось поджечь стоявшие на высоком берегу хранилища с горючим. Потоки горящей нефти, керосина, бензина огненной рекой устремились в Волге. Вспыхнули лодки, катера, баржи, казалось, горит сама река.
В такой обстановке встал вопрос о немедленной эвакуации детских учреждений на противоположный берег.
Утром 24 августа прибежалк нам связной командира роты и с ходу, обращаясь ко мне, предал распоряжение: «Вас срочно вызывает политрук роты». Я был комсоргом. Я тут же собрался, взял автомат и вместе с посыльным отправился на командный пункт. Вот и землянка командира роты. Дверной проход наполовину закрыт плащ-палаткой. Войдя в нее я поприветствовал находящихся там офицеров. Сидевший на каком-то ящике из-под артснарядов политрук Дмитрий Шимаровский, встав, сказал следующее: «Вам партийно-комсомольское поручение, считайте его приказом. Тотчас же отправляйтесь и окажите помощь в подготовке к эвакуации детского садика!».
Мне сообщили местонахождение детского учреждения. Вместе с двумя бойцами я отправился туда. Прибыв на место, мы сразу подключились к работе и делали то, что нам скажут заведующая детсадом Серафима Михайловна или завхоз дядя Сеня. Помогали грузить имущество на автомобиль. Работу закончили за полдня. Когда все было готово, заведующая попросила сотрудников пройти в кабинет на небольшое совещание. Я с товарищем остался в коридоре, а третий боец на улице наблюдал за груженым автомобилем. У меня возникли вопросы к руководителю, и я решил зайти в кабинет заведующей, только потянул за дверную ручку, как дверь с силой распахнулась, стукнув меня по лбу, а я едва успел подхватить молоденькую воспитательницу, чтобы она не упала. Так на мгновение она оказалась в моих объятиях. Она молчит – я молчу. Потом, справившись с волнением, сказала: «Вас заведующая просит зайти!». А я только и спросил: «Как звать то Вас?». Она тихо сказала: «Ася!».
Закончилось совещание, я решил вопросы, волновавшие меня. Ко мне подошла Ася: «Извините меня, я так неосторожно открыла дверь, что ударила вас». «Ася, мне два часа предстоит охранять имущество, что на улице, как освободитесь, приходите туда, будем вместе дежурить», – не растерялся я. Она ничего не ответила, но дежурить пришла. Я попросил ее рассказать о себе и о родителях, мы болтали о мирной жизни и о тяготах войны. Молодость брала свое, мы смеялись и шутили. Так незаметно пролетело время дежурства.
Рано утором, едва рассвело, дети и весь персонал были собраны и под нашей охраной пошли на причал, чтобы переправиться на другой берег Волги. Завершалась посадка на катер, я дал Асе номер своей полевой почты, она обещала написать. Я до сих пор помню эти цифры – 24423 «ц». По ним и фамилии полевая почта отыщет бойца где угодно. На прощание Ася крепко обняла меня и расцеловала, как умеют казачки. Мне понравилась эта девушка, и я, думаю, ей приглянулся, хотелось свидеться с ней еще. Я пожелал ей удачи, и мы расстались.
Примерно через месяц или полтора я получил солдатский почтовый треугольник, подписанный незнакомым почерком. Мне сообщили, что Ася Стриж погибла во время бомбежки вражеской авиации и похоронена в селе Верхне-Погромное.
Я долго переживал и до сих пор вспоминаю ее как живую, с обворожительной улыбкой, искорками в красивых черных глазах, длинной каштановой копной за плечами, с веселым нравом казачки донских кровей.
Так погибла девушка в возрасте 18 лет с милым именем и фамилией быстрой птицы – Ася Стриж. Это надо помнить не мертвым, а живым , молодому поколению, как погибали и умирали защищая Родину-матушку.
Вечная ей память и поклон до земли!
И.И. ЛИСИЧКИН
участник обороны Сталинграда,
ветеран Великой Отечественной войны
